Когда началась Великая Отечественная война, Николаю Кащенко было четырнадцать лет. А в 1944 году он ушел защищать Родину. Свое детство и военные годы Николай Никитович помнит четко и ясно. Даже на бумаге изложил те события, – для потомков, так сказать.
Сегодня ему 93 года. Николай Кащенко – участник боевых действий, служил в составе 59 авиабазы ВВС, награжден медалью «За Победу над Японией», Орденом Великой Отечественной войны II степени.
ДЕТСТВО И ГОДЫ ОККУПАЦИИ
Родился Николай Кащенко 17 декабря 1927 года в хуторе Безпечном Черниговской губернии. В семье их было двое – он и старший брат Гриша. Жили они зажиточно, в большом доме из тесаного дуба. В хозяйстве Кащенко были: коровы, лошади, свиньи, козы, куры, 10 гектаров земли и даже наемные рабочие. Воспитанием мальчиков занималась бабушка, которую они очень любили.
– Просыпались мы рано, – рассказывает Николай Никитович. – До того, как в печи сварится горячая еда, бабушка готовила нам с братом что-нибудь перекусить. В основном это было порезанное сало с хлебом. Перед тем, как начать есть, нужно было пройти соответствующий ритуал: умыться и прочитать «Отче наш». После еды мы разбегались выгонять из веранды мух, оводов и других насекомых, пока не позовут на горячий завтрак.
Когда началось раскулачивание, наша семья, будучи самой богатой на хуторе, конечно же, попала под него. Помню, как нагрянули в село продотряды по изъятию зерна и другого продовольствия. Нашлись враги-завистники и подожгли наши сараи. Вся скотина и лошади сгорели. Из недвижимого имущества остался дом и курятник. Тогда у нас отобрали землю и сельхозинвентарь для будущего колхоза. По домам ходили активисты-комсомольцы и собирали зерно и налоги. Нужно было вступать в колхоз, а отец отказался.
В 1933 году на праздник Сорока святых, к нам во двор заехали люди на санях с ломами и топорами. Они стали ломать крышу нашего дома. А все из-за того, что наша семья не заплатила налоги, а денег у нас уже не было. Пришлось нам на время переселиться в курятник, а потом отец с братом построили временное жилище, так как в сарае было тесно. После этой истории папа ушел работать в близлежащий совхоз, получал мизерную зарплату и каждый день приносил домой буханку вкусного пахнущего хлеба. Мы с братом были старостами в своих классах, но в школу ходили семь километров пешком. Других детей возили, а нас не брали из-за того, что отец не пошел работать в колхоз.
– Как жили с началом войны?
– В начале июля 1941 года отец ушел на фронт. Он писал нам последние письма из-под Москвы. Потом связи с ним не стало, позже мы узнали, что он пропал без вести. Мы с братом пошли 1 сентября в школу, я в шестой класс, Гриша в седьмой. Проучились мы всего один день, так как фронт подходил уже в наши края, школы закрылись. Тогда мы пошли работать в совхоз: подносили воду рабочим, пололи поля от сурепки.
Осенью немцы вошли в хутор. Колхозы были распущены, и по округе ходило много лошадей. Немцы создали свой колхоз, который назывался Общественный двор № 58. Двоюродный брат пригласил меня работать туда учетчиком. Осенью 1942 года немцы раздали землю и зерно бывшим колхозникам. Это был радостный день. В оккупации мы были 2,5 года. В конце сорок третьего к хутору приближалась Красная армия, началось отступление немцев. Брата Гришу призвали в армию…
«ПОЧЕРК – МОЕ ОРУЖИЕ»
– А вы остались дома?
– Да, но пробыл недолго. В 1944 году ушел в армию. Помню, как ехали в вагонах-теплушках и на станциях ходили в баню. Там каждый новобранец проходил определенную процедуру. Всю одежду, кроме ремня и обуви, мы развешивали по крючкам, наши тела обрабатывали какой-то жидкостью, потом мы мылись, а одежда прожаривалась в железных ящиках от вшей.
На 42 день мы прибыли в дальневосточный город Хабаровск и выгрузились на станции Красная Речка, где располагалась военная база Краснознаменной Амурской флотилии. Нас собрали в большом помещении, выдали каждому по куску хлеба, масла и по два кусочка сахара. Сопровождающие нас командиры начали составлять списки всех прибывших. Среди новобранцев были хуторяне, с которыми мы вместе учились в школе. И вдруг встал вопрос о писаре. Ребята сказали начальнику, что я был отличником в школе и красиво пишу. Тогда мне и еще одному парню сказали написать короткий текст. Командиру понравился мой почерк. Этот эпизод дал начало моему писарскому пути на протяжении всей службы.
Мой каллиграфический почерк стал, так сказать, моим оружием. Потом нас расселили в казармах, а через день начались учения военному делу, отработка маршировки, тактическая подготовка. После двухмесячного обучения «курса молодого бойца» мы приняли военную присягу. Потом в штаб начали приезжать представители воинских частей и забирать солдат. Меня забрали с последней партией отправляемых. Так я оказался в воинской части, где мне предстояло служить сначала рядовым солдатом, потом писарем по секретному делопроизводству. Позже я стал старшим писарем.
Война продолжалась и после победы над немцами. 9 августа 1945 года началась война с Японией. Наша часть, в которой я служил, являлась воинским формированием по обслуживанию и материальному обеспечению летчиков военно-воздушных сил и аэродромов. С Хабаровска вся наша техника, автомобильный парк, запасы продовольствия и боеприпасов были погружены на пароход, и по Амуру мы двинулись вниз по течению. Нашим заданием было прибыть на Курильские острова и там организовывать аэродромное обслуживание летчиков.
Курилы еще не были возвращены. Наш пароход со всеми грузами остановился в порту «Советская гавань». Далее наш путь продолжался на освобожденную территорию Курильских островов. Мы пришвартовались в порту Петропавловск-Камчатский, там простояли около двух недель. А потом прибыли на остров Сюмусю, военно-морская база называлась «Катаока». Там я дальше продолжил службу. Нас обеспечивали хорошим питанием – давали улучшенный обед, 40 грамм спирта на обед и денежные оклады. В один из дней всем сообщили, что Япония капитулировала, война закончилась. Троекратным залпом мы салютовали из оружия, которое было у каждого.
– Николай Никитович, а что было потом?
– Из-за долгих густых туманов невозможно было обеспечить вылет наших самолетов, и нас отправили на Большую землю. Мой бывший командир предложил мне занять должность начальника секретной части при управлении тыла ВВС в Советской гавани. Это должность офицерская, объем работы большой. Я согласился. Мне выдали новую морскую форму, пистолет, и я стал начальником отдела. Зарабатывал хорошо, мой оклад был 1 200 рублей.
– А с семьей встретились после войны?
– Брат служил в Китае, и мы с ним не виделись. Отец так и не нашелся и остался пропавшим без вести. А однажды Гриша прислал мне письмо и написал, что мама умерла. Я решил поехать в отпуск домой. В кармане у меня тогда было 15 000 рублей. По пути я ни в чем себе не отказывал, а на хуторе раздавал деньги людям. После отпуска я возвращался в часть пешком, по замерзшему льду Амура…
ЖИЗНЬ МИРНАЯ, СЕМЕЙНАЯ
– Долго вы там прослужили?
– До 1953 года. Потом приехал на хутор. Делать там было нечего, и я решил отправиться в Киев, чтобы найти там работу. Но не нашел. И получилось так, что, когда сидел на вокзале, ел мороженое, ко мне подсел парень. Мы разговорились, оказалось, что он тоже ищет работу. Пообщавшись, решили вместе поехать в Днепропетровск. Сняли у одних стариков квартиру. Я устроился работать в литейный цех на станкостроительном заводе. Пошел учиться в школу вечерней молодежи, окончил 7-8 классы.
Но заработки на заводе были небольшие, и я решил рассчитаться и уехать в Донбасс. Это был 1957 год. Приехал я в Сталино, чемоданы оставил в камере хранения и пошел на шахту «Мушкетовская». Устроился на работу туда. Весь день работал, а вечером возвращался на вокзал и ночевал там. Так спал на скамейке неделю. Потом меня оформили в общежитие. Но долго там прожить не удалось, так как у меня воровали продукты. Помню, как получил первую шахтерскую зарплату – 3 522 рубля. Недолго думая, решил снять квартиру. Платил хозяевам исправно, иногда и подарки приносил им, и они даже хотели, чтобы я женился на их дочери. Работая, окончил 9-10 классы и поступил в горный техникум.
– Как познакомились с будущей женой?
– На работе в шахте. Ее звали Раиса, и она работала у нас газомерщиком. Через некоторое время мы поженились. Вместе с женой мы сняли квартиру, поселились в Красном городке. После окончания техникума я стал работать горным мастером, продвигался по службе. Сначала работал помощником начальника, затем заместителем начальника участка.
Рая пошла работать на Донецкий завод металлоконструкций. Жили нормально, купили автомобиль «Волга». Нам от шахты дали трехкомнатную квартиру. У нас родилось двое детей – старший сын Юра и дочь Люда. В свободное от работы время мы проводили выходные на даче. У нас там огород и моя слабость – виноградник.
Моей Раисы не стало в 1987 году, когда ей было 50 лет. Она заболела онкологией. А была на десять лет меня моложе. После выхода на пенсию, в 1977 году, я трудился на шахте еще двадцать лет. Рабочий стаж у меня более 43 лет.
– Теперь на дачу уже не ездите?
– Только на праздники, на День Победы обязательно – с детьми, внуками и правнуками. Там мы отдыхаем, дышим свежим воздухом. Я ведь недавно перенес инсульт, теперь не до работы.
– Николай Никитович, сколько у вас внуков-правнуков?
– Пятеро внуков и двое правнуков.
– А мечта у вас есть?
– Да. Моя мечта – увидеть брата Гришу. Он живет в Черниговской области, приезжает редко. Последний раз мы виделись с ним 12 лет назад. Очень хочется снова повидаться.
В разговор включается дочь Людмила, которая теперь живет с папой с того момента, как он перенес болезнь.
– Я иногда спрашиваю у отца: «Чего ты хочешь? Может что-то вкусное, необычное?» А он говорит: «Здоровья хочу»…
Мы от всей души желаем, чтобы мечты Николая Никитовича осуществились, и чтобы он еще долгие годы жил и радовал свою семью.
Автор Наталья ДЕДИЦКАЯ
