Погромская Полина Ивановна 1927 года рождения
Где Вы родились?
Черниговская область, Глуховский район, село Обложки.
Расскажите о своей семье.
Семья была: папа, мама, три сестры, брат. Большая семья была. Жили очень бедно. Родители работали. Ходила в школу. До войны закончила четыре класса и больше не ходила в школу. Родители были. Папа работал на шахте, мама ходила наймичкой, людям помогала. А мы дети все домом управляли. В Донецк переехали в 1933 г. Был великий голод. Папа уехал в Донецк, нашел работу на шахте и нас забрал.
В какие игры играли?
В какие там игры, мы ничего не имели.
Где Вас застала война?
Встретила в г. Донецке.
Как Вам запомнился 22 июня 1941 г.?
Это страшный день. Война, все в слезах и в горе были. По радио объявили о начале войны. Родители сказали, что горе, война. Я жила на Гладковке. Немцы стали бомбить, такие страшные взрывы были. Взрывы, все взрывалось. Сестра была очень тяжелая. Как взорвали шахту, так можно сказать в эту ночь и родила. Все боялись, все прятались по погребам. Бомбоубежищ еще не было. Такие страшные переживания! Немцы ходили и издевались над людьми, голод начался сильный. Мы с мамой буряки сахарные варили, уродили в этот год бураки. Хлеба не было. Мы водили людей в гараж, там пленные были и кормили бураками. Видели, как людей били, убивали на наших глазах.
Как Вы впервые увидели немцев?
Мы боялись их сильно. Были мы как-то в городе, увидели немцев. У родителей было хозяйство, у них забрали козочек, и курей забрали. В дом заходили, им место нужно было поспать. Все им отдавали. Пойдем в сарай, будем лежать, дети на соломе. А немцы в хате. Старшую сестру все время теребили, она была 1923 года. Ее в Германию хотели забирать. Мы ее прятали. И ночью приходили, били отца, меня все спрашивали про сестру. Кто-то сказал, что у нас есть сестра. И прятали ее все время. Немцы приносили постирать, мама постирает. Поэтому так сильно не обижали. Немцев боялись как огня. Родители старались им угодить, что просили делали, что просили отдать, отдавали. Плакали, и просили, что детей много, что кушать нечего, чтобы не забирали. Им было безразлично.
Кроме немцев, Вам кто-нибудь запомнился, румыны, итальянцы?
Итальянцы были. Это были совсем другие люди. Они относились, можно сказать, очень хорошо. Придут и еще что-нибудь кушать принесут. Мама их всегда обстирывала, и мы понаглаживает им. Мы уже были подростки, маме помогали. Так они и благодарили хорошо. Как-то итальянцев мы и не боялись, как немцев боялись. Мы жили, где стадион. Там был гараж (в районе Рембыттехники), в нем были тысячи людей пленных. Мы помогали им, чем могли, стирали, зашивали, гладили. Часто носили им еду, спасали людей. Немцы разрешали, мама просили к ним приходить. Мы выварку принесем им бурачков, раздадим им. Нас, поэтому, и ждали, утром и вечером. Хоть какое-то питание. Страшное было дело.
Расскажите, как Вам запомнились полицаи.
Боялись. Когда приходили за сестрой, мы ее под подушками прятали, то в сарай под соломой. Спрашивали, где сестра, а мы говорим, что ушла в село, работать пошла в село. Полицаи так ничем не обижали родителей. Когда забирали немцы скотину, козочек и курей, тогда полицаи помогали им. Отец просил, детей много, оставьте для детей. Но они забрали.
В Вашей семье кто-нибудь служил в Красной Армии?
Папа не пошел, его уже не взяли. Брат еще маленький был, с 1930 года. Зятья были. Мужа сестры, которая родила мальчика во время взрыва. Когда наши уходили, шахты взрывали. И немцы бомбили. Зятя моего взяли в армию, он потом попал в плен. Он находился во дворе (район Вечного огня), там было страшно много людей, пленных. И он как-то прислал записку. Позднее его выкупили оттуда из плена родители. Потом ушел в партизаны вместе с братом. И вместе и погибли в 1943 году.
Что выращивали на огороде?
Мы выращивали бураки, гарбузы, все, что могли. И все носили, чтобы как-то прокормить людей. Толку было мало от наших бурачков, но хоть что-то приносили людям.
У нас был свой огород. Выращивали картошку.
Голодать часто приходилось?
Конечно, часто. Хлеба не было. Делали какой-то жжений хлеб из погоревшей пшеницы. Его и кушать нельзя было, а нам его давали по 200 грамм на иждивенца.
Праздновали какие-то праздники?
Какие там праздники? Родители праздновали Пасху. Не было пиров, но чувствовали, что праздник. Рождество. Только божественные праздники. Не было ни пиршеств, ни подарков.
Какие были развлечение в период оккупации?
Никаких развлечений не было. Много работали, и только работали. Я хоть и маленькая, но шла со всеми на огород и полола. Огородов много было тогда. Все делали. Старшую сестру Соню забрали в Германию. Как-то немцы пришли с обыском, нашли ее и забрали. Потом ее повезли, у нас был такой двор на Пожарной, в который свозили людей. Отец там и выкупил сестру у полицаев. Деньги отдали и выкупили ее, чтобы в Германию ее не угнали.
Часто ли болели?
В нашей семье сильно никто не болел. Даже не знаю, как люди спасались.
Как Вам запомнилось освобождение?
Очень радостно было, что война закончилась. Работали, очень тяжело было. Голод был. В 1945 г. Я пошла работать, работала в кондитерской в Горпищепром, в еврейском доме. Я там убирала. Но все же стало легче, выделяли немножко рабочим продуктов. То муки дадут в конце недели. Маслобойка была, где вокзал. Пошлют туда, а там бидончик масла дадут. Продуктами давали. Карточки были. Очередь за хлебом по карточкам с вечера занимали. Мы, дети, ходили занимали очередь и стояли.
Как Вы запомнили День Победы?
День Победы, конечно, радостный был день. Все кричали: «Ура, Победа!»
