Болонова Людмила Николаевна. 1939 года рождения
Расскажите о предвоенном времени.
Из довоенной жизни очень отрывочные воспоминания.
Что помните из начального периода войны?
Фактически мои воспоминания начинаются с того момента когда мне было 4 года, помню, как мы с сестрой спали на печи, темный дом ночью, что-то гремело, звенело. И мне нравился звенящий звук в то время, но конечно было страшно. Наша семья мигрировала, по-моему в Запорожскую область, к родственникам. Мы в оккупацию попали, потому что отец работал в охране 107-го завода (его не успели эвакуировать). Хорошо помню, как нашу семью после каких-то медицинских обследований отправили в Германию. Помню множество кабинетов, врачей с суровыми лицами, повсюду ходили расстроенные, хмурые люди. Отрывочно помню дорогу: ехали в вагонах, как люди бегали за водой, потом опаздывали на свои поезда, мы благополучно все туда добрались. Мы оказались в сельской местности у одного хозяина, у него была мельница, большой красивый дом, молодая, очень улыбчивая и приветливая жена и двое мальчиков примерно моего возраста. Мы с ними играли, родителей днем дома я почти не помню. Мать была на селхозработах, а отец работал на мельнице. Я как-то, поинтересовалась, что они там делают, пришла и поднялась на второй этаж, а там мужчины (хозяин, отец и наверное еще кто-то) все белые в муке, как деды морозы. Мне это было интересно, может даже немножко страшно и я побежала по лестнице, и съехала на «задней точке», было больно. Помню, как мы гуляли в саду. Мы жили в комнате, она была длинная, но небольшая, спали на железных кроватях, в углу стояла не большая печурка – «буржуйка», чтобы было еще теплее – под голову клали горячие кирпичи. Ночью, за окном скрипело дерево, на котором висели качели. Позже я осмыслила: как нам повезло, что мы попали в сельскую местность к добрым, небогатым людям. Они относились к родителям и к нам хорошо, нас не угнетали, не били. Помню языковой барьер, когда мы ничего не могли понять, что нам говорят, а потом он исчез, стали с детьми общаться – стали понимать, что нам говорят. Помню, как нас кормили серым хлебом, который резали тонкими ломтиками, и что мне очень не нравилось – картошка-пюре на кислом молоке. Помню, как там праздновал новый год, елку, нам сделали маленькие подарочки, на дни рождения тоже дарили подарки, моей сестре подарили деревянную туфельку полную конфет-подушечек, совершенно прозрачных. Очень хорошо помню время освобождения, когда нам приходилось убегать из дома в поля, и во рвах мы прятались. Очень хорошо запомнилось 9 мая. Мы тогда возвращались от туда, ехали на бричке, кто-то из солдат, которые нас освобождали, узнал, что у меня день рожденья и мне подарили букет темно-красных роз.
Расскажите о бомбардировках.
Я их не сильно помню, нам детям не было страшно – мы этого не понимали, а мать рассказывала, как прятались в подвалах, как падали снаряды. Гул помню.
Расскажите о возвращении.
Потом мы возвратились назад, мы были в американской зоне оккупации, потом родители рассказывали, что им предлагали остаться, но мы вернулись и нам так повезло, что нашу семью никто не преследовал. Когда возвращались нам подарили детскую коляску, разных кукол, подарили наши солдаты, ехали в товарном вагоне. Вернулись мы в Донецк, жили очень скромно, очень бедно, как все, впроголодь, очень хорошо помню голодный 47-й год. Тогда отец на заработки поехал, а мать санитаркой работала в больнице – трудно было. Мы – дети ходили, где могли, собирали калачики, цветки акации и др., старались пережить этот период. Нас поселили в бараках, возле 107 завода. Соседей помню, они работали в адских условиях, они были все желтые. Помню, как мои сверстники ели муку (наверное с этого завода), она была в перемешку с химикатами, им пекли из них оладьи. Позже получили комнату в коммунальной квартире. Был свой огород, выращивали фасоль, картошку, подсолнечник. Помню, как собирали урожай. Как однажды был дождь и мы с сестрой, и матерью тащили эту тачку, полную картошки.
Расскажите о школе.
Мы в школе учились, старались учится хорошо, но родители нам всегда нам говорили – «не дай бог, никому не говорить о том, где мы были, что мы видели, чтоб никто этого не знал!». Не было бумаги – писали между строчек. Учебников я вообще не помню. Учителя к нам хорошо относились. До 1950 года плохо было с школьными принадлежностями.
Праздники отмечали?
Когда приехали долгое время мы о них даже и не вспоминали. Нас один раз возили в Дворец пионеров на новогодний утренник, я тогда была в валенках, они мне мешали танцевать. Помню 1 марта, цены снижались, люди радовались.
