Великая Отечественная война закончилась 76 лет назад, но до сих пор люди не перестают искать своих родных и близких, которые ушли на фронт и не вернулись. На сегодня не установлены судьбы нескольких миллионов защитников Отечества, пропавших без вести во время войны. Но все же многим судьба благоволит, им удается через поисковые организации, а порой благодаря неравнодушным гражданам, разыскать погибших родственников. Чудным образом после долгих поисков нашла могилу своего погибшего дедушки в Германии дончанка Светлана Шепелева.
Треугольники с фронта
Дедушка нашей героини Павел Федорович Черепанов 1903 года рождения родом из города Пласта Челябинской области России. «Когда началась война, дедушка Павел с бабушкой Анной воспитывали пятерых детей. Моя мама Валентина была самой младшей в семье. Дедушка добровольно ушел на фронт», – рассказывает С. Шепелева.
Родители Павла Федоровича – Мария и Федор – потомственные купцы-золотопромышленники, были раскулачены большевиками. У семьи экспроприировали рудник по добыче золота, их большой дом забрали под школу, а людей переселили в бараки. Впоследствии Кочкарьское приисковое управление, где трудилась семья, стало Государственным всесоюзным кочкарьским золотопромышленным предприятием «Кочкарьзолото», на котором до ухода на войну работал забойщиком П. Черепанов.
Павел Федорович ушел на фронт 30 августа 1941 года в качестве добровольца – ему было 38 лет. Он был пулеметчиком, первым номером.
По словам С. Шепелевой, когда дедушка из Челябинска прибыл на место сборов в Куйбышев, он написал первое письмо: «Добрый день, дорогая моя семья! Привет из Куйбышева Нюра (супруга Анна. – Прим.), Надя, Тома, Женечка, Боря и доченька Валенька. Шлю я вам свои приветы… До свидания, оставайтесь здоровы, живите счастливо… Целую вас всех как одну». (Из-за ветхости писем некоторые строки прочесть сложно. – Прим.)
В своих письмах П. Черепанов не забывал спросить про сенокос, хозяйство. Все же дома оставалось пятеро детей, и от того, насколько успешно проходили осенние заготовки, зависело, как удастся пережить зиму.
«Привет от папки из окопа. Во-первых, я хочу уведомить о своей жизни. Я живу пока хорошо и вам желаю. Привет крестному тяте (отец), мамаше, сестре Клаве. Нюра, напиши, как работаете и с кем работаете… Пробили или нет шахту, ежели пробили, как в ней золота? Пропиши, как перевезла сено, как обстоят дела с дровами? Нюра, я тебе говорил раньше насчет коровы… Как с ней дела? Смотри сама, тебе видней… Моя просьба к вам: учитесь лучше и слушайтесь маму. В особенности прошу Надю, учись как можно старательней, пожелаю тебе учиться на отлично и на хорошо. Чем скорее окончишь, тем будет лучше тебе и нам. Еще прошу вас, ребята, не обижайте свою маменьку, сестренку Валеньку, она, небось, и так скучает о папке. Нюра, я хочу попросить вас сняться и выслать мне фотокарточку», – пишет с фронта заботливый отец и муж Павел Федорович.
«Дедушка обожал мою маму Валентину, она была самой маленькой. Он ее нежно называл Олененок. Всегда в своих фронтовых письмах уделял строчку своему Олененку», – говорит наша героиня.
Родные очень ждали заветные треугольники от отца – это значило, что он жив. На Урал пришло всего пять писем – все они написаны в сентябре. Последнее письмо от П. Черепанова датировано 29 сентября 1941 года. После связь с ним оборвалась. О судьбе его ничего не удавалось узнать почти 70 лет! Светлана бережно хранит письма-треугольники – только так она может соприкоснуться с родным человеком.
Нашла дедулю в Германии
Наша собеседница говорит, что, когда началась война в Донбассе в 2014 году, в ее душе мир перевернулся, это подтолкнуло ее найти без вести пропавшего дедушку. Она обратилась в Центральный архив Минобороны РФ, затем – в Саксонские мемориалы, где есть сведения о погибших в плену в Германии.
«Я нашла информацию о дедушке. Мне выдали копию на немецком языке его личной карты из лагеря», – говорит Светлана и показывает ксерокопию документа «Вечерке».
В немецкой карте указано, что П. Черепанов, 15.01.1903, уроженец Челябинской области. Красноармеец 959-го СП (ППС-961) 309-й СД 24-й армии. Лагерный номер 115454. Стоит его отпечаток пальца. Указана дата пленения – 05.10.1941, место пленения – Ельня (район ведения боевых действий 959-го СП в начале октября 1941 года в Смоленской области). Погиб в плену в лагере шталаг XB. Дата смерти – 15.12.1941.
Не передать словами, что чувствовала Светлана, глядя на карту. В голове возникали вопросы: «Как попал?», «Что произошло?», «Как погиб в лагере?».
Через какое-то время дивным образом С. Шепелева наткнулась в соцсети «Одноклассники» на фотографию, опубликованную россиянкой Ириной Костюк из немецкого города Норденхама. На снимке был памятник с надписью «Российские солдаты», и было пять имен, среди них – Павел Черепанов.
«Я связалась с Ириной, она рассказала, что, похоронив мужа, стала ходить на кладбище. И обратила внимание на могилу в зарослях травы. Ирина выложила фото на случай, если кто-то из родственников ищет своих без вести пропавших родных. С тех пор Ирина следит за памятником, а 9 Мая она приходит, чтобы зажечь лампаду, кладет цветы, ставит пять рюмок с водкой и столько же кусочков ржаного хлеба. Шлет мне фотографию и пишет: «Мои солдатики».
«К сожалению, Ирина не знает историю появления памятника. Возможно, этот пробел когда-то удастся восполнить», – говорит Светлана и отмечает, что на надгробной плите есть ошибка: написана дата смерти Черепанова 14 декабря, а не 15-е, как записано в немецкой карте.
И еще одно – в карте погибшего место захоронения записано как г. Нинбург. Хотя могила находится в Норденхаме. Почему так? На этот вопрос пытаются ответить представители портала о фронтовиках «Победа 1945», который помогает в поисках без вести пропавших солдат: «Захороненные в г. Норденхаме числились военнопленными из шталага XD (310) – Нинбург (расстояние между Нинбургом и Норденхамом – 106 км). Лагерь шталаг XC – Нинбург дислоцировался в старых немецких казармах в районе г. Нинбурга. Шталаг XC мог принять большое количество заключенных – до 45 000. Однако в самом лагере Нинбурга находилось до 1 000 человек. Подавляющее большинство сформированных в команды военнопленных привлекались для работ на предприятиях района Везер-Эмс. Среди заключенных были поляки, французы, бельгийцы, итальянцы, румыны, сербы и советские военнопленные. Объединяет захороненных в г. Норденхаме военнопленных то, что они были захвачены в плен во время боевых действий в июле – ноябре 1941 года. Многие из них были из воинских частей, отходивших с боями от западной границы СССР через Латвию, в районы Пскова, Ельни».
На сегодня также доподлинно неизвестно, в каких конкретно боях сражался П. Черепанов. Не исключено, что, помимо Ельнинской операции, он участвовал и в Вяземской операции, где была задействована его 24-я армия. Городок Вязьма стал символом одной из величайших трагедий, случившихся в период ВОВ, – там был ад на земле. Связь родственников с П. Черепановым оборвалась в конце сентября, а тяжелые бои в районе Вязьмы как раз приходились на первую половину октября 1941 года. Тогда было множество убитых, тяжелораненых, взятых в плен бойцов и командиров Красной армии. Те пленные, которые не погибли в ходе этапирования, были брошены в лагеря Германии.
К сожалению, жена П. Черепанова, Анна, умерла, так и не узнав, где похоронен ее супруг. «Бабушка не верила, что он погиб, все время его ждала. Сама вырастила детей. Так она больше замуж и не вышла. Когда я нашла дедушку, то подумала: «Бабуся, я такое дело сделала, это так важно, я нашла могилу дедушки». Он теперь уже не без вести пропавший», – с облегчением в сердце говорит С. Шепелева.
«Знаете, я ведь поражаюсь и задаюсь вопросом: “Ну как такое возможно? Столько было до войны репрессированных, раскулаченных, и мой дедушка в том числе, но ведь многие не стали таить злобу, а поднялись, наступив на свои обиды, все бросили и пошли защищать Родину”», – восхищается Светлана героизмом наших людей.
Виктория ЛЕВ
